Но она убила его мать.

Дерек склонил голову перед скрещенными ножами. Один был его собственный, пронесенный в сапоге, второй, столовый, который годился лишь на то, чтобы намазывать масло, он нашел на полке. Но вместо молитвы его губы снова и снова повторяли имя: Марайя.

К ужину их пригласили записками, доставленными молчаливыми служанками. Ирга брезгливо осмотрела нижнюю рубашку, которую так не хотелось надевать после ванны, и решительно швырнула ее в угол. Взяв платье, которое в пути успело потерять свой цвет, превратившись в нечто невнятно коричневое, приложила его к груди.

— Постой-ка, — сказал Нэш, распахивая створки шкафа. Он подтянул полотенце, сползшее с бедер, завязал его потуже. Чихнув от пыли и протерев заслезившиеся глаза, вынул несколько вешалок, укрытых чехлами. Под первым обнаружился парадный камзол, расшитый золотом. Под вторым — костюм поскромнее, но тоже мужской. Стянув последний чехол, Нэш радостно воскликнул:

— То, что надо!

Он повернулся к Ирге, демонстрируя золотое платье.

— Такое чувство, что здесь нет хозяйки, — сказала Ирга, трогая смятые оборки.

— Марайя занята более важными делами, — ответил Нэш. — Разрабатывает план по унижению Дерека.

Он помог Ирге забраться в платье и попасть в рукава. Юбки оказались чересчур длинными, и Нэш решительно оторвал нижние оборки, укоротив длину едва не до колен. Обувшись, Ирга наклонилась и с сомнением посмотрела на свои сапоги.

— Нормально, — сказал Нэш и взялся за шнуровку на спине. — Тебе это ничего не напоминает? — промурлыкал он ей на ушко.

— Нэш, — Ирга попыталась подтянуть низкий лиф повыше, взяв нож, подаренный Сэмом, с колченогого туалетного столика, переложила его в глубокий карман в складках юбки, — пообещай, что не будешь лезть на рожон.

— Я хотел попросить тебя о том же, — хмыкнул он, затягивая шнурок на корсете. — Это не твоя война, Ирга. Сиди да помалкивай.

— Вот как? — усмехнулась она, взглянув на него через плечо. — Ты, значит, из таких мужчин?

— Нет, — ответил он, прижимаясь к ней сзади, целуя в шею и запуская ладони в вырез еще свободного платья, — ты же знаешь, я мягкий и пушистый…

Дверь открылась, и в комнату вошел Дерек, слегка посвежевший после ванны, но в пыльных штанах и старой рубахе нараспашку. Багровый шрам выползал на шею змеиным языком.

— Вы опять? — возмутился он. — Да сколько можно! Нэш, надень что-нибудь существеннее полотенчика. О, кстати, у вас есть наряды, — заметил он, направляясь к вешалкам, которые котолак бросил на кровать.

— Милорд, вы могли бы и постучаться! — возмутилась Ирга.

— Я недавно видел тебя голой, забыла? — спокойно заметил Дерек, выбирая черную рубашку.

— Это моя! — возразил было Нэш, но Дерек уже переодевался.

— В моем шкафу обнаружились лишь покрывала и мышиное гнездо, — пробурчал лорд, застегиваясь.

— Дерек, предлагаю напасть на Марайю сразу, — сказал Нэш, резко потянув шнурок, и Ирга ахнула. — Прости, — пробормотал он.

— Я все думаю, может, в том, что случилось, не было ее вины? — предположил Дерек. — Ты после первого оборота тоже шипел и чуть не кидался на меня.

— Одно дело шипеть, когда на тебя наставляют меч, и совсем другое — жечь людей заживо! — вспылил Нэш.

— Я запрещаю тебе делать что-либо до того, как ситуация прояснится! — приказал Дерек. — Следующий ход за Марайей. Пусть скажет, что ей вообще нужно.

— Я бы на твоем месте не сильно рассчитывал на счастливое воссоединение с утерянной возлюбленной, — пробурчал Нэш. Он выставил кошачьи когти и, примерившись, провел ими по волосам Ирги.

— Меня ждет Лилейна, — невесело хмыкнул Дерек. — Моя венценосная невеста, которая пообещала быть хорошей женой. Если Марайя хотела расстроить мой брак, то, думаю, стоит держать это в тайне. Ирга, постарайся выдать себя за принцессу.

— Ладно, — ответила она, жмурясь от удовольствия. Нэш плавно проводил кошачьими когтями по ее волосам, и рыжие локоны заблестели, переливаясь, как живое пламя.

— Слушай, Дерек, я знаю, как Марайя будет сейчас себя вести, — сказал Нэш, расчесывая Иргу.

— Откуда? — не понял лорд.

— Ну, я в курсе, как ведут себя брошенные женщины… — Он разделил волосы на три прядки, начал плести косу.

— Подожди. — Дерек подошел ближе, остановил его. — Лилейна по-другому причесывается. Попробуй закрутить волосы вверх. — Он приподнял рыжие пряди, намотал их на руку, отчего голова Ирги дернулась, сложил сверху лохматым клубком. — Вот как-то так. — Он прижал сверху волосы ладонью, критически посмотрел и отошел. — Ладно, делай, как умеешь.

— Спасибо, — язвительно ответил Нэш, снова расчесывая волосы.

— Нэш, а ты вообще представляешь, как влип? — хмыкнул вдруг Дерек. — Если ты когда-нибудь бросишь Иргу…

— Я никогда этого не сделаю, — сухо ответил Нэш. — Ирга — совсем другое. Но ты перебил мою мысль. Ты оставил Марайю практически у алтаря, забрав перед этим ее невинность. Твоя мать сказала ей, что она тебя недостойна. Сейчас Марайя изо всех сил будет демонстрировать, что ты потерял. Наряды, богатство, власть… Подыграй ей, Дерек. Смотри восхищенно и изо всех сил посыпай голову пеплом.

— Главное, чтобы не в прямом смысле, — буркнул Дерек. — Когда она разозлилась, на ней платье загорелось.

— Значит, тем более — не злим ее, — кивнул Нэш. — Ведем себя почтительно, задаем наводящие вопросы. Если она затеяла это через десять лет, получается, что все еще не равнодушна к тебе. — Он осмотрелся, оторвал от оборки, валяющейся на полу, золотой бант и, развязав его, вплел в косу.

— Думаешь? — произнес Дерек. — Может, выпустить хотя бы прядки возле лица? Коса — это так не по-королевски.

— Милорд, не лезьте, — цыкнула на него Ирга.

— Она сидит тут, в горе, судя по всему, друзей у нее мало, ей наверняка захочется поговорить, — задумчиво произнес Нэш. — Убедить нас в собственной крутости. Залечить раненое самолюбие. Вот мы и воспользуемся этой маленькой слабостью дракона. — Он завязал на косе бант, отступил на шаг, любуясь.

— Выслушаем ее, и что дальше? — спросил Дерек.

— А когда мы убедимся, что Марайя — исчадие бездны, — зрачки в желтых глазах Нэша вытянулись, как у кота, — я убью ее.

Их привели в тот же зал, где стоял трон. Сейчас к нему придвинули стол, накрытый явно впопыхах. Тарелки были из разных сервизов, серебро соседствовало с золотом, подпалины на скатерти попытались прикрыть посудой, но они все равно бросались в глаза. Марайя надела красное платье с таким откровенным разрезом вдоль бедра, что взгляды обоих мужчин невольно к нему устремились. Марайя же пристально рассмотрела Иргу, презрительно фыркнула и махнула рукой, позволяя гостям сесть. Камзол с золотой вышивкой, который Нэшу пришлось напялить, опасно затрещал по швам, когда котолак склонился в учтивом поклоне.